Я кохаю тебе или Маэстро! Будьте моей текилой!

Я кохаю тебе или Маэстро! Будьте моей текилой!

Адвокат Богачев А. Б.

Было лето

И была летняя жара. Я сидел за столом в конторке в захудалом районном центре (сто первый километр от областного центра) в одной из южных областей Украины и занимался, наверное, самым безнадежным делом. Каким? Уверяю вас, безнадежным. Я был продавцом. Кто имеет отношение к торговле, тот может представить себе состояние торгующего в июльскую полуденную жару, особенно тогда, когда продаешь никому ненужный товар. Тоска, отчаяние и безнадежность. Если кто-нибудь занимался продажей такого товара – тот может понять моё состояние.

Другими словами говоря, я был продавцом слов – так называли мою профессию некоторые продвинутые жители района. Впрочем, это было недалеко от истины. Скорее, это было близко к правде. Совсем близко, почти как правда. Может быть, некоторые читатели подумали, что я был политтехнологом. Нет, но откуда в захудалом сельском районе найтись политтехнологу, их там отродясь не бывало.

Я был адвокатом.

Как назло, торговля была никакой. В тот день мое слово никто не хотел покупать, отчего моя душа находилась в состояние опустошенности и одиночества. И возле меня не было никого, кто бы посочувствовал или успокоил мою страждущую душу, сказав при этом: «Не переживайте, может быть, еще и продасца!». – Нет! «не продасца» – обреченно вздыхал я, пытаясь найти в собственных мыслях хоть какую-нибудь отдушину в духоте повседневной жизни.

Было так жарко, как может быть жарко в середине июля в райцентре юга Украины. Мухи, и те были бессильны отыскать прохладу в темных закоулках конторы.

Безделье и необходимость находиться в конторе до конца рабочего времени настолько утомило меня, что моя душа пребывала в состоянии депрессии и унылости.

Был день

И был полдень. Зазвонивший вдруг телефон нарушил мое полусонное состояние, и с трудом преодолевая слабость и размягчение мозга, я поднял трубку.

– Да?!

Трубка ответила приятным женским голосом. Приятность звуков, исходивших из трубки, несколько вывело меня из душевного ступора и заставило встрепенуться. Через секунду я готов был не продавать, а подарить от всей души хоть кому-то свое слово, даром, просто так, лишь бы взяли.

Звонили из редакции районной газеты, просили рассказать об одном занимательном случае, недавно произошедшем в районе и к которому я имел непосредственное отношение.

– Вам расскажу с удовольствием! – с готовностью приняв предложение, я начал отчаянно флиртовать с прекрасной незнакомкой.

Через несколько мгновений приятный женский голос несколько смущенно произнес в трубку: – Вам, напевно, краще побалакати з моєю колегою!

Я не был готов к такому повороту событий, ведь голос из трубки так согревал мою душу, столь изнывающую от одиночества. Мне пришлось резко остановить водопад своего красноречия (Как потом выяснилось, мой флирт непосредственно относился к замужней женщине весьма преклонного возраста, имевшую трех внуков и двух правнуков).

Через секунду из трубки донеслось еще мелодичнее.

– Слухаю вас.

Будучи связанным узами Гименея, в этом городишке я чувствовал себя свободным и не обремененным супружеским долгом, поэтому мое красноречие было безграничным. Я хотел жить, причем всеми красками жизни. Мое сердце было так наполнено жаждой любви, что она переполняла меня и готово была выплеснуться через край.

Была ночь

И был лунный свет! На выходные дни мы решили уехать к её подруге в Ровно. Погостив два дня, мы возвращались домой: я в Одессу, а моя спутница в свой городишко. Часы показывали два часа ночи. Мы мчались по трассе Ровно-Киев в полном одиночестве. Ни одной машины: ни встречной, ни попутной. Мы были одни в этом мире. И не только в этом, мы были вдвоем во всей Вселенной, во всех параллельных мирах.

Была сплошная темень, ни одного огонька вокруг, только свет фар и серая лента шоссе. Дорога вдали терялась в темноте и там, где она соединялась с горизонтом, сияла огромная луна. Мы мчались по шоссе, и теплый ветер врывался в салон автомобиля. Я не замечал шума ветра и двигателя, мне казалось, что мы летим в абсолютной тишине в безвоздушном пространстве, в космосе. Впереди была только сверкающая луна, своим светом освещая всё вокруг. Я взял её руку в свою.

В этот момент из радиоприемника донеслись звуки музыки. Своим грустным голосом Патрисия Каас просила.

Maestro Please

Маэстро Пожалуйста

Des mensonges en musique

Фальшь в музыке

Des fois ca me suffit

Иногда мне этого

Rien que vous dire

достаточно

Comme ca

Просто сказать Вам

Je vous aime pour la vie

Я буду любить Вас всю жизнь

Она слегка повернулась и, посмотрев на меня, улыбнулась. Я чуть сжал руку, она ответила тем же. Мы мчались, не разжимая рук. Я смотрел как завороженный вперед, на дорогу, на луну, и чувствовал её взгляд, обращенный на меня. Через минуту она прижалась ко мне и чуть слышно, почти не разжимая губ, прошептала: «Я кохаю тебе».

В ответ я легонько сжал её руку, продолжая смотреть на дорогу. На ночном небе не было ни одного облачка, только звёзды и луна.

Патрисия продолжала грустить.

Я дотронулся до клавиши радиоприемника. Голос Патрисии стал звучать громче.

Emmenez-moi en bateau

Отвезите меня

Vers toutes les Ameriques

Ко всем Америкам

Prenez-moi dans vos bras

Обнимите меня

Soyez ma tequila

Будьте моей текилой

Mon gin-fizz, ma vodka

Джин-физом, водкой

Mon Drambuie

Драмбуи

So long baby.

Как можно дольше, милый.

Была зима

И наступило зимнее утро, когда мне через много-много лет пришлось волею судьбы и силою обстоятельств вновь оказаться в этом городишке.

Я прибыл ранним морозным утром, когда все магазинЫ и кафе были ещё закрыты. Пришлось ехать на местный рынок, который работает с самого раннего утра. Было ещё темно, но в предрассветном сумраке угадывались силуэты людей под навесом в дальнем углу местного базарчика. Я знал, что вкуснее горячих домашних пирожков не бывает, поэтому моей радости не было предела, когда я завидел под навесом закутанную в платок женскую фигуру в пуховике. Именно оттуда исходил благословенный запах горячих пирожков с капустой и картошкой. Когда я подошел, женщина с надеждой посмотрела на меня и произнесла слегка осипшим голосом.

– Будь ласка, купуйте у мене, пиріжки дуже смачні, будь ласка!

Что-то давно забытое почудилось в её голосе, но память из-за холода и темноты отказывала мне в службе. Женщина, переступая с ноги на ногу, пыталась дыханием согреть свои пальцы в обрезанных матерчатых перчатках, с надеждой глядя на меня. Я стоял в нерешительности, поскольку грязный пуховик и испитость её лица немного смущало меня, но благоухание горячих пирожков было сильнее. Рядом с ней, на табуретке, стояла стеклянная литровая банка с огарком свечи. Язычок пламени, теряя последние силы, дрожал от холода вместе со мной, грозя вот-вот затухнуть.

Она раскрыла сумку и развернула полотенце. Я протянул деньги и тут же замер. Где-то в глубинах пуховика заиграла музыка. Это был мобильный телефон и до меня донеслось:

Tiens vous ne m’embrassez pas

О, Вы не обнимаете меня?!

Qu’est-ce qui vous prend cheri

Что с Вами, черт возьми

Ce soir je ne vous plais pas

Сегодня я не нравлюсь Вам?!

Quelle fatigante comedie

Какая утомительная комедия

Etre veuve ou velours

Быть лезвием или мягким бархатом

Faire la guerre ou la vie.

Бороться или жить.

Это была она – «Des mensonges en musique». Это была Патрисия Каас.

Когда женщина поднесла телефон к голове, слегка отодвинув платок, свет экрана озарил её лицо.

Мне не хотелось жить. Я узнал её. Знаете, у кого нет жалости? – у времени. Оно безжалостно и равнодушно. Холодная и бесчувственная субстанция! Я время ненавижу. Время – могильщик жизни. Все стало смертным, когда возникло время. Я не хочу смерти. Смерть и время – синонимы. Жизнь бесконечна! Время не имеет ни жалости, ни сочувствия. Почему так? Я не знал. Поэтому я хотел умереть от печали и грусти.

Схватив протянутый мне целлофановый кулёк с пирожками, и забыв о сдаче, я вернулся к машине. Мне не хотелось жить.

Я рванул в Одессу, рванул изо всех сил, я выжимал из машины все лошадиные силы, на которые она была способна, чтобы поскорее добраться и …

Мне хотелось водки, коньяка, абсента, текилы, самогонки, шнапса, джин-физа и, черт возьми, даже дрэмбуи (если бы я знал, что это такое). Оставив машину возле дома, я заскочил в первое попавшееся кафе. И вскоре наступил момент, когда я, откинувшись на спинку стула, закрыл глаза и спустя мгновение … тёплый ветер ворвался в салон автомобиля и мы снова мчались к луне в полной темноте, и голос Патрисии опять был с нами:

Emmenez-moi en bateau

Отвезите меня

Vers toutes les Ameriques

Ко всем Америкам

Prenez-moi dans vos bras

Обнимите меня

Soyez ma tequila

Будьте моей текилой

Mon gin-fizz, ma vodka

Джин-физом, водкой

Mon Drambuie

Дрэмбуи

So long baby.

Как можно дольше, милый.

Я улыбнулся. Несмотря ни на что, я все-таки познал его. Слышите! Я нашел этот проклятый смысл всего, что происходило тогда в полнолуние, во втором часу ночи на шоссе Ровно-Киев. Ведь это был миг! Тот единственный и неповторимый в жизни миг пленительного счастья, когда мы, затаив дыхание, будто в волшебной сказке, мчались вдвоём, взявшись за руки, и смотрели заворожено на луну, и наши сердца соединялись лунным светом, и жизнь нам казалась прекрасной и удивительной.

Пусть всё сложилось не так, как хотелось. Пусть! В самый жуткий мороз теплее от одинокой свечи не станет, но её пламя хоть согреет ладони.

И тепло тех рук я сохраню на всю оставшуюся жизнь.

Je vous aime pour la vie…

Я буду любить Вас всю жизнь

Август 2013 года

город Одесса

Борис Взглядов